PERFECTAE CARITATIS

Декрет создан на основе пространной предсоборной схемы под названием «О состояниях стяжаемого совершенства» (De statibus perfectionis adquirendae), разработанной в 1960-1962 гг. подготовительной комиссией во главе с префектом Конгрегации по монашеству кард. Валерио Валери, руководившим работой над «P. c.» вплоть до своей кончины в 1963 г. (подробно о схеме см.: Cabielles de Cos. 1980). Дальнейшую работу возглавил его преемник, кард. Ильдебрандо Антониутти. В ходе соборных дискуссий первоначально представленный текст подвергся радикальной правке и весьма значительному сокращению. Будучи во многом построен на средневек. учении Фомы Аквинского (Thom. Aquin. Sum. th. II 2. 184, 186-189), отстаивавшего превосходство монашеского состояния над др. видами религиозной жизни, он был лишен библейской и патристической перспективы, содержал негативный взгляд на мир и, как следствие, не удовлетворял требованиям церковной программы «aggiornamento». В результате было решено изложить богословское обоснование смысла и роли монашества в догматической конституции о Церкви «Lumen gentium» (CVatII. LG. 43-47), т. е. в экклезиологическом контексте, в то время как в «P. c.» сосредоточиться гл. обр. на структурной и дисциплинарно-канонической стороне деятельности орденов монашеских и институтов посвященной жизни. (Подробную историю составления см.: Jelich. 1983. S. 89-124.)

Общим контекстом для появления «P. c.» был начавшийся в годы после второй мировой войны кризис, связанный с острым несоответствием сложившихся за последние века в католич. монашестве организационных форм и религ. практик вызовам современности с ее глубоко изменившимися представлениями о нормах социального и личного существования. Со времени Ватиканского I Собора, планировавшего издать конституции по отдельным аспектам монашеской жизни (Mansi. T. 33. Col. 788-854), противопоставляемый модернизму нарочитый консерватизм орденов, сопровождавшийся управленческой централизацией, структурно-каноническим единообразием, вездесущим буквализмом в исполнении предписаний и правил, закрытостью, подчеркиванием исключительности собственного пути достижения духовного совершенства и пренебрежением апостольской миссией миру, неукоснительно вел к отчуждению, к нездоровому обособлению от общества и к сокращению числа желающих взять на себя монашеский подвиг (Schmiedl. 2009. S. 496, 499).

В 1-й пол. XX в. к содержательным изменениям в сложившейся ситуации призывали известные католич. богословы: доминиканцы И. Конгар, М. Д. Шеню, иезуиты К. Ранер, П. Тейяр де Шарден, А. де Любак. Накануне II Ватиканского Собора реформу институтов монашеского образа жизни предпринял папа Римский Пий XII (см.: Jelich. 1983. S. 28-41). Санкционировав конституцией «Provida Mater Ecclesia» (AAS. 1947. Vol. 39. P. 114-124) секулярные сообщества католиков, как клириков, так и мирян, соблюдающих евангельские обеты, предоставив орденам возможность совмещения созерцательной и миссионерской деятельности, он дал нек-рый импульс к переоценке отношения к мирской жизни, к активизации в деле свидетельства миру. В то же время с богословской т. зр. по-прежнему подчеркивалось преимущество монашеского состояния перед брачным (энциклика «Sacra virginitas» // AAS. 1954. Vol. 46. P. 161-190), а основное внимание было уделено внутренней юридической реорганизации, так что создание соборного документа по актуальной проблематике представлялось насущной задачей как иерархии, так и монашествующим Римско-католической Церкви. Две трети комиссии по его разработке составили члены орденов и сообществ посвященной жизни. Большое влияние на конечное содержание «P. c.» оказали многочисленные критические замечания мюнхенского кард. Юлиуса Дёпфнера, работавшего при консультативной поддержке богословов-иезуитов Ранера и Ф. Вульфа (см.: Schulte. 2000). Перед заключительным рабочим этапом был также проведен письменный опрос генеральных настоятельниц (генералис) нек-рых орденов и конгрегаций (см. ст. Генеральный настоятель) - исключительный случай учета мнения женщин в истории составления документов по данной тематике. Большинство опрошенных поддержали курс на духовное обновление, высказались за преодоление пренебрежительной удаленности от актуальных проблем мира и об-ва, за раскрытие позитивного характера монашества.

Декрет состоит из 25 артикулов, не разделенных на главы; при частом обращении к новозаветным книгам он не содержит ни одной ссылки на документы католич. учительства, в отличие от всех остальных деяний II Ватиканского Собора. В нем излагаются лишь общие принципы устроения в современности жизни монашеских орденов (religionum), сообществ религ. жизни и секулярных институтов, послужившие программой для буд. преобразований. Отдельные разъяснения, в частности по вопросам канонического положения и роли монашеских институтов в епархиях, даны в декрете о пастырском служении епископов в Церкви «Christus Dominus» (CVatII. CD. 33-35). Кроме того, согласно наставлению Собора, содержание декретов о жизни, о служении и об образовании священников «Presbyterorum ordinis» и «Optatam totius» в целом также относится, хотя и с необходимыми поправками, к рукоположенным монахам в силу единства католич. священства (CVatII. PO. 1; Ibid. OT. Prooem.).

Богословские истоки «практики евангельских советов» (praxis consiliorum evangelicorum) находятся в христологии («пример божественного Учителя») и эсхатологии («знамение Царства Небесного»), ее высшая цель - обретение совершенной любви (perfectae caritatis) (CVatII. PС. 1). В согласии с положением конституции «Lumen gentium» о неотъемлемой принадлежности монашества к жизни и святости Церкви (CVatII. LG. 44) составители «P. c.» указали на наличие в нем общей экклезиальной природы: несмотря на то что монашеское освящение носит особый характер, оно глубоко коренится в крещении (in baptismatis consecratione) (Ibid. 5). Одновременно благословляется разнообразие монашеских общин (coetuum religiosorum) как форм следования Христу в девственности, нищете и послушании, возникших по Промыслу Божию в Его многоразличной (multiformis) премудрости и являющих тем самым обилие даров Св. Духа. Выдающаяся ценность посвященной жизни заключена не только в святости и личном сочетании со Христом через молитвенное созерцание, но и в приносимой этим служением пользе апостольству Церкви в деле распространения Царства Божия на земле (CVatII. PС. 1, 5, 25). Поэтому обновление монашества должно заключаться как в постоянном возвращении к евангельским истокам и к первоначальному духу орденов, так и в приспособлении с помощью новых средств к изменяющимся условиям и потребностям времени и места. Ради плодотворной проповеди Евангелия всем народам институты должны «всячески сохранять миссионерский дух» (Ibid. 20) и «развивать у своих членов надлежащие знания об условиях, в которых живут люди настоящего времени, и о нуждах Церкви, чтобы они, в свете веры мудро судя об обстоятельствах современной эпохи и пылая апостольским рвением, могли успешнее приходить на помощь людям» (Ibid. 2). Декрет последовательно обращается с призывом к созерцательным и деятельным орденам, социально-благотворительным, секулярным и монастырским общинам встать на этот путь, активно применяя и развивая свойственные им дарования на благо Церкви и ближним (Ibid. 7-11, 20). Ради возможности исполнения обязанностей апостольства Собор посчитал необходимым отменить для большинства монахинь введенный в 1566 г. папой Пием V строгий затвор (т. н. папский - clausura papalis) и одновременно реформировать его правила для «ведущих сугубо созерцательную жизнь… применительно к условиям времени и места, отменяя устаревшие обычаи» (Ibid. 16). К новым потребностям апостольского служения должны быть также приспособлены монашеские одеяния, чтобы, будучи благопристойными и скромными, отвечать с учетом локальных особенностей практическим запросам и не наносить вреда здоровью (Ibid. 17).

В связи с поставленной задачей указано на необходимость уделять внимание основательной специализированной «богословской и технической» (doctrinalis et technica) подготовке после новициата монахинь и нерукоположенных монахов к апостольской миссии, предоставлять им средства и время для постоянного совершенствования своей духовной, интеллектуальной и вероучительной культуры под руководством тщательно подобранных духовников и преподавателей (Ibid. 18). Члены секулярных институтов также должны быть хорошо «наставлены в предметах божественных и человеческих» (Ibid. 11). Как заметили в этой связи Ранер и Х. Форгримлер, заданный в «P. c.» курс на приобретение монашествующими обширных знаний и профессиональных навыков служит залогом их пребывания в своем статусе по свободной воле, а не потому, что они более ни к чему не способны (Rahner, Vorgrimler. 1979. S. 314).

В управлении важно, отмечается в документе, применять взвешенный индивидуальный подход, учитывать как особенности монашеских орденов и объединений, культурные и социально-экономические обстоятельства их деятельности, так и психофизическое состояние их членов. В связи с этим в декрете рекомендовано пересмотреть и преобразовать уставные конституции, книги молитв и обрядов, упразднив устаревшие предписания (CVatII. PС. 3), что и было впосл. предпринято в широких масштабах. Общезначимые вопросы осуществления апостольства, реорганизации и обновления жизни применительно к совр. условиям подлежат совместному обсуждению, настоятелям «следует подобающим образом советоваться с членами института» (Ibid. 4), налаживать координацию и сотрудничество с др. настоятелями и епископскими конференциями (Ibid. 23), при необходимости и веских основаниях образовывать с разрешения Св. Престола федерации, объединения, ассоциации (Ibid. 22). При учреждении новых институтов Собор призвал к проявлению взвешенности, руководствоваться прагматичными соображениями и критерием перспективности развития в конкретном регионе, «чтобы по неосторожности не возникали институты, не приносящие пользы или лишенные достаточной силы» (Ibid. 19). Соответственно «тем институтам и монастырям, которые… не подают обоснованной надежды на свой дальнейший расцвет, следует запретить впредь принимать новициев» (Ibid. 21).

Давая указания об организации новой монашеской жизни, отцы Собора отметили, что залогом всех успешных преобразований должно непременно служить внутреннее обновление и развитие добродетелей, а основанием единства в многообразии форм посвященной жизни - глубинное причастие Спасителю, любовь к Нему, из к-рой естественно проистекает и любовь к ближнему (Ibid. 6, 8),- то, что в «P. c.» выражается евангельским понятием «следование Христу» (Christi sequela), предпочтенным классической католич. формуле «подражание Христу» (imitatio Christi) (см.: Schmiedl. 2009. S. 514-515). Для поддержания этого состояния необходимо практиковать молитву, обращаясь к подлинным источникам христ. духовности: «...ежедневно браться за Священное Писание… сердцем и устами совершать священную Литургию, особенно святейшую тайну Евхаристии, согласно духу Церкви» (CVatII. PС. 6). Совместное участие в молитве и таинствах служит, кроме того, укреплению семейного духа в общинах, собранных во имя Господне. С этим же связана отмена деления по разрядам и классам (genus) - монашествующим предоставлены равные права и обязанности, кроме подобающих различий сакраментологического порядка в статусах лаиков и клириков (Ibid. 15; ср.: Ibid. LG. 10). Для лучшего удовлетворения душепопечительских и богослужебных потребностей в обителях монашествующих мирян Собор разрешил избранным братьям муж. общин принимать пресвитерский сан (Ibid. PC. 10).

Смысловым центром декрета является изъяснение сути монашеских обетов (professiones) следования евангельским добродетелям и образа их исполнения в условиях совр. мира.

Соблюдение обета целомудрия (castitas) находится, согласно «P. c.», в противоречии с ложными теориями о невозможности или вреде совершенного полового воздержания. Однако, будучи особым знамением небесных благ, помимо упования на помощь Божию оно требует трезвой оценки собственных сил и бдительности в отношении к своим чувствам. В подвиге умерщвления плоти не следует также пренебрегать «естественными средствами, благоприятными для душевного и телесного здоровья», а также взаимной моральной поддержкой собратьев (Ibid. 12). Учитывая возможные серьезные трудности для личности на аскетическом пути преодоления самых глубинных наклонностей (profundiores inclinationes) человеческой природы, Собор постановил, что приносить обет целомудрия кандидаты могут «только после того, как они пройдут действительно достаточный испытательный срок, и лишь при наличии у них должной психологической и аффективной зрелости» (Ibidem).

Нестяжание (paupertas) трактуется как добровольное участие в бедности Христа, как нищета не только материальная, но и духовная. При этом монахи должны трудиться ради добывания необходимого для жизни, будучи подчинены «общему закону труда» (communi legi laboris) (Ibid. 13),- утверждение, стоящее в тесной связи с изложенными взглядами на трудовые отношения в совр. мире в соборной конституции «Gaudium et spes» (Ibid. GS. 33-39). Материальные излишества, накопления и даже всякая видимость роскоши (speciem luxus) недопустимы также для институтов, к-рые «должны стремиться к своего рода коллективному свидетельству о бедности и охотно отдавать некую долю своего имущества на иные нужды Церкви и на содержание бедных» (Ibid. PC. 13).

Послушание (oboedientia) означает движимую Св. Духом жертвенную самоотдачу Богу, стремление к полному соединению с Его спасительной волей. Ради этого монашествующие в вере и любви смиренно подчиняются своим настоятелям, «выступающим от лица Бога» (vices Dei gerentibus), и отдаются служению ради созидания Тела Христова по божественному замыслу. При этом покорность отнюдь не исключает задействования сил своего ума (intelligentiae) и воли, природных и благодатных дарований «для исполнения предписаний и для осуществления возложенных на них задач» (Ibid. 14).

От занимающих руководящие позиции в монашеских институтах требуется в свою очередь проявлять уважение к человеческой личности (personae humanae) подопечных, считаться с их мнением, способствовать добровольному и ответственному послушанию, активному сотрудничеству в выполнении общих задач. Настоятелям надлежит, покоряясь воле Божией, пользоваться своей властью в духе любви и служения, предоставляя «должную свободу - особенно в том, что касается таинства Покаяния и духовного руководства (conscientiae moderamen)» (Ibidem). Кроме того, в декрете отмечено, что взаимоотношения начальствующих и подчиненных заключены в нормативные рамки уставов и конституций. Так, составители «P. c.», раскрывая в условиях возрастающей демократизации социума с новой стороны суть монашеского послушания, стремились отойти от патриархальных установок и показать, что оно «не только не уменьшает достоинства человеческой личности, но и приводит ее к полной зрелости, расширяя свободу сынов Божиих» (Ibidem).

В заключении еще раз подчеркнута высокая ценность образа жизни монашествующих по примеру Иисуса Христа, выражена надежда на плодотворное исполнение ими возложенных на них Церковью задач свидетельства о благой вести в наст. время «в надежде на грядущую славу» (Ibid. 25). Звучит призыв к католич. священникам, воспитателям и родителям усиленно заботиться о сохранении и развитии монашеских призваний (vocationes) у верующих, а институтам религ. жизни рекомендуется проводить благоразумную (cum debita prudentia), адекватную совр. ситуации политику привлечения новых кандидатов, не забывая о первостепенной важности в этом деле личного примера монашествующих (Ibid. 24).